Мы погибнем вчера - Страница 15

– А вы бойцы вот что… Приказывать не могу. Прошу. Доберитесь до наших. Скажите, что мы еще тут.

Хлопнуло еще несколько раз. Совсем близко. Так что окатило землей.

– Товарищ лейтенант, нам бы оружие какое-нибудь…

– Оружие? Винтовки в куче у болота. Если старшина еще не побросал в воду… Патронов только нет. Держите обойму. – Он достал костлявой рукой из кармана штанов пять патронов, также не глядя на них. – От кучи потом по берегу метров сто пройдете. Там слеги выломайте и по тропе вглубь шагайте. Она вешками отмечена. Осторожно только. Местами по грудь должно быть. Давайте, ребятки.

Потом он отвернулся от них и попытался перекричать хлопки немецких ротных минометов.

– Бригада! На позиции!

Его не было слышно, но десантники знали свое дело сами. Они последними силами, цепляя костями землю, ползли к краю леса.

А Виталик и Захар, пригибаясь при каждом и близком, и далеком разрыве помчались в ту сторону, на которую показал умирающий лейтенант.

Им повезло, старшина не смог дотащиться до винтовок.

Схватив одну, они помчались вдоль болота к тропе.

Пробежав около ста метров, они заметили торчащие из болотной жижи палки.

Не раздумывая, зашагали вглубь, проверяя каждый шаг наскоро выдранными березками.

А за спиной разгорался бой.

Ни лейтенант, ни старшина, никто из десантников не знал, что это последний их бой. Что через два часа немцы, закидав поляну минами, начнут осторожное прочесывание, достреливая раненых и обессилевших.

А лейтенант застрелится, потому что стрелять на звук не умел, а глаза его уже неделю как ослепли.

Потом фрицы соберут трупы десантников, сложат в кучу и сожгут.

Останется в живых только сержант Димка Сметанин, потерявший сознание в самом начале боя, после первого же выстрела. Рыжий, длинный нескладный мариец из деревни Сернур будет принят за арийца поволжского и переживет плен остарбайтером на ферме господина Бруно…

Часа через два, как раз когда закончилась пальба за спиной, они выбрались на сушу. Лейтенант не обманул, порой они и впрямь проваливались по грудь. А маленький Захар по шею пару раз в гнилую, холодную жижу.

Едва отдышавшись, побрели снова в глубь леса.

И буквально через несколько метров Захар напоролся на колючку и разодрал правый болотник вдоль всей ступни.

– Ну, твою же мать! – завопил он на весь лес и тут же получил подзатыльник от Виталика.

– Не ори, урод гребаный. Еще не хватало, млять-перемлять, гансов всполошить.

– А как я сейчас пойду то, блин!

– Не ной, все равно ноги сырые. Пошли, кабель тебе в задницу. Под ноги глядеть надо.

Захар что-то забурчал под нос, в спину уходящему Виталику, и поплелся за ним. Идти было неудобно. При каждом шаге ногу приходилось слегка подворачивать, чтобы подошва не загибалась под ступню.

– Как думаешь, отбились наши? – спросил на очередном привале Захар.

– Вряд ли. Сам видел, в каком они состоянии. Даже если сейчас отбились – в следующий раз все закончится. Не успеем мы. – Осунувшееся лицо Виталика казалось равнодушным.

– Так спокойно об этом говоришь… – осуждающе сказал Захар.

– А мне чего прыгать надо от злости? И чем это им поможет?

– Хрен его знает. Все равно это как-то неправильно.

– А как правильно?

– Не знаю…

– Пошли, и подошву-то примотай хотя бы ремнем, что ли?

– Штаны спадут!

Через полчаса они вышли на полянку, где лежали пятеро мертвых десантников.

– Вот тебе и обувка новая… – кивнул на трупы Виталя. – Иди, выбирай размерчик.

Захар покосился, подумал и сказал:

– Ну, на фиг. Не буду я с мертвецов брать…

– И ходи, тогда как дурак, босиком. – Пожал плечами Виталик и побрел осматривать трупы.

– А ты чего делаешь-то? – поморщился Захар.

– Патроны поищу. С обоймой много не навоюем.

Виталик подошел к трупам и стал обшаривать карманы.

Захар же поколебался немного, но преодолел отвращение и стал выбирать подходящий размер ботинок.

– Слышь, а их сюда вроде как в феврале закинули. Так? – спросил Захар.

– Ага. И чего?

– Как они в ботинках-то зимой?

– Не знаю. Но часть вроде в валенках была. Хрен редьки не слаще. В марте же таять снег начал. А под ним болота незамерзающие.

– Звиздец какой-то… Как они воевали-то?

– А ты не видел сегодня?

– Видел. Во, у этого вроде подходят! Сейчас померяю!

Захар попытался развязать мокрые шнурки. Не поддавались.

– Пальцы замерзли. – Пожаловался он Виталику и дернул за ногу десантника.

Нога отвалилась по щиколотке.

Сгнившие белые волокна сухожилий и куски серого мяса торчали из ботинка.

Захара вырвало зеленой болотной слизью.

Он отбросил ботинок в сторону, упал на четвереньки и пополз к краю полянки, непрерывно издавая рыгающие звуки.

Виталик покосился на него и ничего не сказал, продолжая обыскивать трупы.

Ему повезло. Нашел 'лимонку', еще пару обойм для трехлинейки и финку. Еды в вещмешках не было. Естественно.

– Ну, пошли! – проходя мимо блюющего из последних сил Захара, Виталя не удержался и подопнул того под задницу. Затем поправил винтарь и исчез в кустах.

Захар приподнялся и, согнувшись в три погибели и шатаясь из стороны в сторону, побрел вслед за ним.

Глава 4. Унтер-офицер.

Слышали деды – война началася,

Бросай своё дело, в поход собирайся.

Мы смело в бой пойдём за Русь Святую,

И, как один, прольём кровь молодую.

Русь наводнили чуждые силы,

Честь опозорена, храм осквернили.